«РОССИЯ ЛЕТ НА 25 ОТСТАЕТ ОТ ШТАТОВ, ЛЕТ НА 15 — ОТ ЕВРОПЫ, НО ВСЕ-ТАКИ ОПЕРЕЖАЕТ КИТАЙ»
— Как распознать постиндустриальный класс, в какой сфере он должен работать, каким бизнесом заниматься?
— По менталитету. На самом деле постиндустриал находится на восходящем тренде, у него все хорошо. А если ты видишь, что у тебя все идет вниз, то ты на нисходящем тренде и тебе надо перескочить на восходящий. Почему-то у нас обсуждают нисходящий тренд, и все разговоры идут вокруг него. Возьмем крупных адекватных экономистов...
— По поводу Леонида Пайдиева, интервью с которым недавно вышло в нашей газете. Вы сказали, что он видит одни минусы, а надо видеть плюсы...
— Да, он смотрит с этой точки зрения, что идет деградация того мира, который его окружает. Это действительно так, он совершенно адекватно это описывает, но просто кроме этого есть что-то еще. Лучше всего это описывает Хазин, у него есть теория этого кризиса, где он показывает причины, механизмы, по которым идет деградация.
— Но будущего он предложить не может?
— Он и не претендует на это. Его теория — теория кризиса. Он описывает кризис существующего посткапитализма, который сейчас идет. И описывает он его достаточно адекватно, на другое, как известно, он и не претендует. Он говорит, что конкретно эта формация идет к закату, она идет так-то и такими-то шагами. А вот другие экономисты и социологи пытаются обобщать: если эта формация идет к закату, значит, все, конец истории, мир рушится.
Да с чего он рушится-то?! Одно уходит, другое приходит. На сегодня мы имеем естественное умирание индустриальной формации, ее второго этапа со всем этим свойственным ей финансовым капитализмом, с финансовым инструментарием, дошедшим до предела индустриальным разделением труда. В экономике это выражается в резком удорожании стоимости производства образца. Во времена Маркса стоимость образца была полпроцента, а 99,5 процентов составляла стоимость тиражирования. Вся экономическая теория Маркса — описание этого тиражирования, ничтожную стоимость образца он мог просто не учитывать в своих построениях.
— Теперь тиражирование стоит ноль...
— Близко к тому. Маркс честно говорил, что когда-то производственная модель изменится. На сегодня это произошло: тиражирование ничего не стоит, цену имеет только производство образца, а оно идет по другим законам. На сегодня оно очень дорогое, венчурные фонды не справляются с производством инноваций. Если лет 20 назад к директору венчурного фонда шли толпой с протянутой рукой, то теперь сам директор венчурного фонда с высунутым языком бегает и ищет, куда вложиться, где инновации. Это уже совершенно другой формат: раньше был избыток предложений инноваций, сейчас — дефицит. Следующий шаг постиндустриальной экономики — резкое удешевление производства инноваций.
Вокруг становления новой формации идет классовая и политическая борьба. Классовая борьба сейчас принимает новые формы. Возьмем хотя бы проблему копирайта, которая была вполне имманентна индустриальному способу производства, а сейчас весь постиндустриальный класс ведет борьбу за отмену копирайта и за введение каких-то новых форм оборота интеллектуального продукта. Тот, кто первый создаст юрисдикцию, которая будет обеспечивать новую форму оборота интеллектуальной собственности, совершит прорыв, инновации побегут к нему, а остальные пойдут на слив.
Американцы, точнее отдельные штаты, например, Калифорния, уже это делают. Возьмем ту же историю с компаниемй Tesla и ее электродвигателем — это же германская разработка. Все патенты сделали немцы, но в Германии они это реализовать не смогли из-за отсутствия институциональной среды, потому что законодательство просто не позволяло. Построили в итоге завод в Калифорнии, потому что там была дружественная к инновативным производствам юрисдикция.
Как ее создать? В Калифорнии целенаправленно 30 лет уничтожали свою промышленность. Уничтожив ее, уничтожили систему лоббирования, то есть некому стало давить на губернатора и собрание штата, и теперь постиндустриалы имеют возможность свободно лоббировать под себя законодательство. В результате Илон Маск (основатель компаний Tesla и SpaceX — прим. ред.) уже делает такие ракеты, что скоро «Роскосмос» заткнут куда-нибудь. Он делает электромобили, аккумуляторы совершенно нового образца. У нас очень долго издевались над сланцевой нефтью, ну ладно, поиздевались, теперь получили подарок, теперь издеваются над альтернативной солнечной энергетикой, пока издевались — получили солнечные батареи, которые дешевле в 100 раз прежних образцов, и теперь солнечная энергетика стала выгодной, а с появлением новых аккумуляторов перестала зависеть от сети. Теперь можно поставить себе солнечную батарею на крышу, домой — аккумулятор, и послал ты подальше эту электроснабжающую компанию: у тебя дома все автономно. В особенности у нас здесь, на Канарах. И водогрей у меня на крыше от солнца работает.
— В течение скольких лет произойдет окончательный переход от индустриального к постиндустриальному миру?
— В разных местах по-разному. Индустриальная цивилизация в разных местах тоже по-разному устанавливалась: в Англии она появилась в начале XIX века, до Индонезии или Малайзии она дошла только в конце ХХ века. Сейчас Малайзия — развитое индустриальное государство, но все-таки на 200 лет позже, чем Англия. Есть лидеры этого процесса, есть периферия. Россия всегда была где-то посередине. Она, конечно, развивалась быстрее, чем Азия, но при этом всегда отставала от Европы. Мы имеем примерно то же и в плане постиндустриального развития: сейчас Россия лет на 20 - 25 отстает от Штатов, лет на 10 - 15 — от Европы, но все-таки опережает Китай и другие страны Восточной Азии. Понятно, что с каждым годом отстает все больше и больше, но в истории России всегда было так, потому что Россия, к сожалению, страна ментально консервативная.
«В 1917 году, когда рухнуло старое государство, очень быстро, в течение полугода, сложилась новая коалиция, но она сложилась из сил, которые еще в 1916 году и представить не могли, что окажутся в одной лодке»
«В 1917 году, когда рухнуло старое государство, очень быстро, в течение полугода, сложилась новая коалиция, но она сложилась из сил, которые еще в 1916 году и представить не могли, что окажутся в одной лодке»
«ВЛАСТЬ ДОЛЖНА УВИДЕТЬ БУДУЩЕЕ, И ЕСЛИ С ЭТИМ БУДУЩИМ ДОГОВОРИТЬСЯ, ТО ВОЗМОЖЕН ПЛАВНЫЙ ПЕРЕХОД»
— Скачкообразно развиваемся.
— В России всегда старые общественные отношения успевали разложиться раньше, чем успевали сложиться новые. Приходилось прийти к власти какой-то свежей силе, и уже новые власти создавали новые общественные отношения и новый класс. Петру пришлось выращивать класс дворянства, потому что он к тому времени не сложился, Александру II — создавать класс капиталистов, большевикам — рабочий класс, потому что партия рабочего класса пришла в страну, где самого этого класса и не было. Его пришлось вырастить, провести индустриализацию.
Сейчас Россия в цивилизационном плане тоже отстает. В постиндустриализацию включены те русские, которые находятся в основном за пределами РФ. Внутри РФ постиндустриальный класс слаб, поэтому власть его не видит в упор. Что на него смотреть, если есть мамонт, хоть и дохлый, но большой. А это что за мелкие ростки? Нужно иметь представление о будущем, чтоб начать заниматься этими ростками.
Поэтому деградация будет продолжаться и дальше. Причем с нарастающей скоростью, потому что ресурсы индустриального формата все больше и больше сокращаются. В конечном счете, когда все рухнет, к власти придет инновативная коалиция, которая вынуждена будет заняться не реформами, а взращиванием новых форматов. При этом коалиция будет выглядеть очень экзотично, как всегда в истории России, потому что это всегда был союз радикалов, причем радикалов с разных концов политического спектра.
В 1917 году, когда рухнуло старое государство, очень быстро, в течение полугода, сложилась новая коалиция, но она сложилась из сил, которые еще в 1916 году и представить не могли, что окажутся в одной лодке. С одной стороны это были представители разведки, которые еще в 1916 году боролись с «жидовским засильем» и ловили немецких шпионов, и вдруг они оказались ударной силой интернационалистов, приехавших неизвестно откуда, кто — с коллекцией марок из Швейцарии, кто — с коллекцией долларов и боевиками из Нью-Йорка. И вдруг они оказались в одной лодке с националистами-патриотами. Потому что выяснилось, что интерес общий и надо вместе строить империю, построить можно только с опорой на новый прогрессивный класс, а его нет.
— Сейчас возможно повторение 1917 или 1991 года, революция, иными словами?
— Я думаю, что только это и возможно, может быть, в других формах. Сейчас так или иначе сложится такая же коалиция. На сегодня здоровые силы в России — имперско-националистические и постиндустриалы. И те и другие в отношении нынешних форматов занимают достаточно экстремальную позицию, причем они на разных концах этого спектра, и единственное, что их связывает, — это то, что они этот формат считают похороненным. Относительно будущего они будут долго договариваться, но так или иначе такая вроде бы противоестественная коалиция только одна и может в очередной раз совершить реформацию России. Такого же рода коалиция стояла за Петром Великим, за Лениным-Сталиным, такая же будет и в этот раз.
— Сколько лет осталось ждать?
— Я все-таки не Ванга... Вот есть стакан с водой, он охлажден до минус 4 градусов, вода жидкая, но если стакан встряхнуть или если в него что-то упадет, то произойдет кристаллизация, вода превратится в лед. Сейчас в плане экономики страна охлаждена ниже точки замерзания, то есть на самом деле уже пора произойти краху, но это потенциально.
Все в Российской империи были уверены, что в 1916 году случится революция, а она произошла в 1917-м. Когда Маяковский писал «В суровом венце революции грядет 16-й год», он же просто-напросто выражал общее мнение, потому что общее мнение было таким, что эта система не жилец.
А ведь Российская империя в последние 20 лет своего существования выстроила все крупнейшие города России. Посмотрите, все наши большие города были выстроены 100 лет назад. Какие заводы были построены тогда! Они легли в основу индустриализации. Флота, который построила Российская империя к 17-му году, хватило СССР до 60-х годов.
Если смотреть по этим параметрам, страна была на подъеме. Но она рухнула, и все знали, что рухнет.
Или возьмите царствование Людовика XVI: в стране грандиозные объемы строительства, Франция до сих пор гордится построенным при нем, воздухоплавание началось при нем, современные науки заложили при нем, таких же объемов производства экономика достигла только через 40 лет... Но тем не менее все знали, что эта система не жилец, и она рухнула, она не могла не рухнуть. И можно подробно расписать, почему она не могла не рухнуть: потому что она вступила в противоречие с реальностью, с экономическими интересами, она стояла у них на пути.
Сейчас в России происходит то же самое: и объемы строительства, конечно, не в таких объемах, как при Николае II, но все равно неплохие, и флот сейчас строят, и в вооружении есть какие-то продвижения. Но система стоит на пути у этих продвижений, интересов, и она неспособна реформироваться. Это есть проблема.
В какой момент случится слом системы, прогнозировать сложно. Хотелось бы, чтобы этого вообще не случилось, хотелось бы, чтобы была не кризисная трансформация, а эволюция. Для этого нынешняя власть должна увидеть будущее, и если с этим будущим договориться, то возможен плавный переход.
— Кто же, по-вашему, будет сносить систему?
— Постиндустриалы, разумеется, не будут атаковать систему, потому что у них здесь, внутри этого государства, нет интересов. Но само государство может выжить только в сотрудничестве с этими ребятами, а у этих ребят интерес к сотрудничеству только один — трансформация государства в систему, которая защищала бы их рынки. То есть основная опасность не в атаках со стороны, а опасность внутренняя, неспособность этого государства адаптироваться к новым экономическим условиям, в отсутствии во власти тех, кто мог бы его адаптировать.
Подробнее на «БИЗНЕС Online»:
https://www.business-gazeta.ru/article/301945
только честно, если возможно... 
)
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума